Ира Лозовая • работа модели • Интервью

В этом интервью будут не только разговоры, но и фотокарточки. Наливайте кофе (или насыпайте поп-корм), включайте звук и листайте фотографии (ниже)…

Борис Крупник: Как тебе пришло в голову, что тебе эта работа интересна?

Ира Лозовая: Я пришла в модельный бизнес из-за… да, пожалуй, из-за своей неуверенности.

Борис: То есть, в какой-то момент ты поняла, что это то, что позволит тебе открыться?

Ира: Да открыться и понять, что я все-таки не такая некрасивая. Как мне говорят.

Борис: Кто тебе говорил, что ты некрасивая?

Ира: Люди, они вселяли в меня неуверенность в себе. Поэтому я решила доказать, что я все-таки молодец.

Борис: Кто эти люди? Не в троллейбусе же в тебя тыкают пальцем и говорят: «Уродка», это был твой парень?

Ира: Меня как-то назвали мальчик в автобусе…

Борис: У тебя была короткая стрижка?

Ира: Да. Я была не такой, как сейчас. Немного полнее, немного с проблемами внутри. Поэтому да, я все принимала на свой счёт и варила это внутри. В какой-то момент я решила попросить тебя снять меня ню. Ты мой первый ню-фотограф. Я не принимала себя такой, какая я есть. И мои бывшие молодые люди говорили о том, что я не такая здесь не такая там. И вообще, займись собой почему. Почему ты не хочешь измениться?

Борис: Я не помню, говорил я тебе или нет с чего все началось? Ты пришла к нам на курс по фотографии. Я увидел, красивую девушку, с классной фактурой и темпераментом, позволяющим выдавать яркие эмоции и позвал тебя на съёмку. Что в твоей голове происходило дальше? На какой-то тысячной съемке ты поняла, что да, тебе уже всё пофиг и ты любишь себя?

Ира: Где-то так. Я снялась у тебя один раз, и подумала, что мне нужно попробовать переступить ещё раз через себя, и была вторая съёмка. А потом уже пошли другие съёмки. Вот… и буквально в прошлом году я поняла, что со мной всё хорошо.

Борис: На первых съёмках было сложно?

Ира: Дискомфорт был, конечно.

Борис: Сейчас его нет?

Ира: А смотря с кем я работаю?

Борис: Какой должен быть фотограф, для того, чтобы тебе было в кайф, чтобы было комфортно?

Ира: Во-первых, он должен знать что он хочет получить от нашей съёмки. Не давить на меня. Если эта творческая съёмка, мы вместе обсуждаем, что мы будем снимать. Расслабленная атмосфера нужна, прям обязательно! И по референсам удобнее работать. Иногда просто нужно подобрать соответсвующее настроение, референсы; и съёмка пройдёт хорошо. Так было на прошлой съёмке в Германии со Stefan Beutler Я тебе показывала его три года назад, и в этом году с ним работала это было просто волшебно. Идеально. Считаю, что это лучшая съёмка всю мою жизнь.

Борис: Нас наверняка будут слушать фотографы и хочется разложить по пунктам, что делать, чтобы было идеально. Я понял, что не давить, работать с тобой, как с партнёром, а не сверху вниз. Второй момент это готовится к съёмке по рефам.

Что-нибудь ещё? И что произошло именно на этой съёмке? Почему она была идеальной?

Ира: Во-первых. Я восхищалась работами этого фотографа. Три года я показывала его всем людям вокруг: «Посмотрите какой классный дядька». Я собралась и мужественно написала ему. Это была сложно. Была уверена, что он мне не ответит, потому что у него сто пятьдесят тысяч подписчиков. Конечно же, он не заметит моё сообщение.

Борис: Это, после того, как ты снималась у фотографа, у которого два или три миллиона подписчиков.

Ира: Да как-то так. Но это потому, что он, особенный для меня.

Он меня встретил на вокзале, а ещё написал мне, что ты никогда не видела такого высокого человека, как я. Я ему говорю. «Ну, как бы, я высокая, у меня брат высокий, мой парень высокий, так что нет».

Два метра десять сантиметров!

Очень добрый дядька. Он купил круассанчиков. Мы ещё два с половиной часа с ним просто разговаривали, общались. У него дома очень уютно, котики бегают… И вся эта атмосфера… Мы не в студии снимали, а у него дома.

В Германии, очень часто фотографы, которые снимают непрофессионально, делают студию дома. Хоть он снимает двадцать лет — это его вторая работа. В общем, мы с ним позавтракали, обсудили, что будем снимать и начали работать. Идеально шли по референсам, и на каждый образ у уходило пять минут, потому что он знает, в какой момент нужно нажать кнопочку. Жмёт и говорит, что результат есть. На один образ час мы не тратили. Пять минут. У меня такое первый раз. Это было очень круто. Потом пришли, сели рядом с компьютером. Он показал фотографии, говорит я их почти не ретачу.

Борис: Как ты готовишься к съёмке. Вообще подготовка это вопрос фотографа или ты тоже готовишься?

Ира: Я считаю, что пятьдесят на пятьдесят, должна быть. Но часто я интересуюсь, что мне нужно взять. Что подготовить.

Борис: То есть идёшь по референсам ты?

Ира: Не всегда. Когда я последний раз ездила в Германию, там никто не работал по референсам, кроме Стефана.

Борис: В чём заключается твоя подготовка к съёмке?

Ира: Я готовлю одежду. Спрашиваю, какое настроение будет на съёмке, и что мне нужно подобрать. Главное, чтобы меня правильно настроили. Это самое главное! Нужно сказать, что сегодня у нас серое, настроение, грустное всё, нужны глубокие эмоции. У нас такая-то съёмка, похожая на то-то. И я пытаюсь следовать тому, что мне сказал фотограф. Мне очень не нравится, когда я прихожу на съёмку и мне говорят: «ну, ты же модель, давай, стань как-нибудь».

Борис: Что еще может пойти не так?

Ира: Так как я работаю в ню сфере, некоторые фотографы могут переступить границы дозволенного. У меня было несколько неприятных ситуаций, связанных с этим. И у меня каждый раз есть страх перед съёмкой, что что-то пойдёт не так. Вроде как мы договорились, все обсудили, но иногда люди почему-то думают, что они могут позволить себе…

Борис: Ты прописывала алгоритм поведения для таких ситуаций, чтобы победить этот страх, тем, что ты будешь заранее понимать, как из этой ситуации выходить.

Ира: А я не могу это понимать заранее. Все люди очень разные.

Недавно у меня была съёмка в Германии. Мы не очень приятно пообщались фотографом в переписке. Но я подумал возможно, просто не все люди могут выражаться нормально. Может ему неудобную переписываться, и проще общаться вживую. И когда он приехал забирать меня, я открыла дверь, увидела этого человека и поняла, что все будет отлично. Съёмка прошла отлично.

Всё зависит от тех людей, которых я буду встречать.

Борис: На съёмке ты эмоционально выкладываешься?

Ира: Да, конечно.

Борис: Тяжело это или в кайф?

Ира: Тяжело, если это две съёмки в день. Меня хватает на три часа эмоциональной отдачи, а потом…

Борис: Три – это прямо ничего себе. Я пробовал заходить на сторону моделей. Меня хватает минут на пять-десять. А ты сразу три часа…

Ира: Не совсем сразу, спустя пятнадцать минут. Я обычно предупреждаю фотографа, что мне нужно минут десять-пятнадцать, чтобы привыкнуть к атмосфере, чтобы понять чего хочет фотограф, куда мы движемся. Мне нужно немножко времени.

Борис: Ты как-то развиваешься в профессии?

Ира: Я стараюсь развивать эмоции на своём лице. Я считаю, что у меня где-то год были похожие сьёмки. Они были классные, но эмоционально слишком одинаковые. Мне нравилось очень много моделей наших украинских, зарубежных, и я подписывалась, и восхищалась ими. Но сейчас я понимаю, что у них фотографии отличного качества, но многие одинаковые. И я пытаюсь эмоционально развиваться, показывать эмоции и как-то переживать съёмки внутри.

Борис: Что ты делаешь для того, чтобы получалось?

Ира: Иногда мне нужно вспомнить что-то, пережить это ещё раз, и тогда получается хороший результат.

Борис: Ты не думала пойти в актёрское направление?

Ира: Да, я собираюсь.

Борис: Скажи, тебе интересны только «ню» съёмки и снимаешься ты вообще только «ню» или по-разному?

Ира: «Ню» и портретные съёмки. Фешн мне не очень интересен. Бьюти тоже, наверное. Меня никогда не приглашали, и я никогда не пробовала, но, наверное, это слишком близко. Я имею ввиду – много лица, я, наверное, не буду чувствовать себя комфортно.

Борис: Ты сказала, что в течение последнего года ты, в общем-то, решила тот вопрос, за которым ты пришла в эту профессию.

Ира: Да.

Борис: Если у тебя планы вообще на смену работу или на то, сколько ты в этом ещё будешь?

Ира: Да, есть планы. Я думаю, что года два я, наверное, ещё поснимаюсь, и потом хватит.

Борис: Родители подписаны на твою инсту?

Ира: Нет. Папа хотел создать аккаунт в Инстаграме, но я постаралась убедить его, что это очень сложно и лучше не надо.

Борис: Они знают какие у тебя съёмки, видели фотографии?

Ира: Мама знает. Почти всё. Удачные кадры я ей показываю, а папа ничего почти не видел. Он знает только о том, что я снималась у Руслана Лобанова. Но когда я ему показала фотографию, и там было видно грудь, он, потом несколько дней ходил и читал лекции маме по этому поводу.

Борис: А маме нравится то, что она видела?

Ира: Нравится. Она вздыхает, конечно, сидит, смотрит и говорит: «Бедный папа». Но в целом, в целом, ей нравится (смеётся).

Борис: Тебя волнует, что папа это когда-то увидит?

Ира: Да я немного за него переживаю и стараюсь оградить от этого. Я даже книгу не показала, которую Лобанов мне подарил. Там со мной фотографий десять, наверное, но я не решилась показать.

Борис: Какие реакции у друзей и близких?

Ира: Старший брат не особо в восторге. Когда я приезжаю к нему в гости он спрашивает: «Ирочка, что дальше?» И этот вопрос у меня постоянно в голове. Но я ему говорю, что это немножко будет ещё, а потом я возьмусь за ум и найду нормальную работу.

Борис: Но ты кайфуешь от того, что происходит?

Ира: Смотря, какие съёмки. В основном, да, наверное. Я очень люблю творческие съёмки, потому что на них можно отдохнуть. Можно отдохнуть. Когда это работа, в основном, нужно делать и следовать тем правилам, которые устанавливает фотограф. Поэтому это бывает сложно.

Борис: Какие у тебя любимые книги?

Ира: Я любитель читать романы, беллетристику. Просто… я люблю что-то душевное. Самая любимые, наверное, это те книги, которые мне когда-то мама давала читать… Гарольд Роббинс. Это просто про любовь. Там такой сюжет насыщенный… В общем, в основном я такое читаю.

Борис: Я так понимаю, ты за эмоциями в книги?

Ира: Да-да, за эмоциями.

Борис: И, насколько я знаю, у тебя из фильмов любимый – это «Форрест Гамп».

Ира: Да, это прекрасный фильм. Я готова его смотреть постоянно. Постоянно испытываю одни и те же эмоции. Хотя… наверное, даже разные каждый раз. Волшебный фильм.

Он настоящий. Главный герой до такой степени искренний, что он делится всей своей добротой со всеми. Я хочу быть таким, как он, наверное. Но такие люди страдают в нашем мире, потому что наш мир жесток.

Борис: Но в нашем мире полно добрых классных хороших людей. Нет?

Ира: Их можно по пальцам пересчитать. Но это я по себе сужу.

Борис: По тем фотографам, с которыми ты работала?

Ира: Да. И по моему окружению. Просто у меня было много близких людей, но они поменялись и стали на себя не похожи, стали жёстче. И я просто перестаю с такими людьми общаться. Они меняются. Я не знаю почему.

Борис: Есть у тебя какие-то советы для фотографа? Как развиваться в своей профессии? Что делать, чтобы моделям было с ним комфортно работать.

Ира: Если фотограф снимает «ню», то, думаю, он понимает, как развиваться.

Борис: Ну… не всегда.

Ира: У меня был знакомый фотограф, который снимал «ню» как репортажку. Он не чувствовал человека, просто снимал, бегал, постоянно нажимал на кнопочку. И я ему высказала мысль о том, что «ню» съёмка – это достаточно интимный процесс. Вас двое. Здесь нет ста пятидесяти человек, которых нужно срочно снять за три часа, пока идёт какое-то мероприятие. Здесь только два человека, нужно создать максимально комфортную атмосферу. И… тебе человек доверяет полностью, он голый перед тобой. Подумай какие ракурсы, найди правильное направление, и попытайся снять всё так, как ты чувствуешь.

Борис: Что на съёмке важнее – общение или результат в виде фотографий? За чем идёшь ты?

Ира: За результатом. Мне не нужно общение. Ну как… всё же нужно, но хорошего понемножку. Можно немного пообщаться, обсудить съёмку… немного успокоиться, настроиться и работать. Я не могу постоянно общаться.

Борис: Ты по жизни контролёр или ты хочешь отдаться течению, и чтобы человек, который рядом с тобой, решал всё за тебя?

Ира: Нет. Я так не могу. И на съёмках это зависит от фотографа, с которыми я работаю. Есть те, кто даёт мне свободу, говорит: «Расслабься и делай то, что тебе хочется. Поворачивайся. Прыгай. Бегай, улыбайся, стой, валяйся. А я ловлю моменты.». А есть те люди, которым я просто могу сказать: «Вот я, делай со мной всё, что хочешь. Ты супер, мегатворческий. Вот, пожалуйста. Я – объект, твори со мной». Такое было… один раз.

Борис: То есть ты не из тех людей, которые любят, чтобы ими командовали?

Ира: Командовать тоже бывает нужно. Иногда я не понимаю, куда мне двигаться, и прошу фотографа говорить, если я делаю не так. Может, нужно поменять выражение лица, эмоцию, позу, что-то еще.

Борис: Если ты чётко понимаешь, что съёмка идёт не так, что вот она, уже, скорее всего, не состоялось, ты пытаешься её как-то вырулить?

Ира: Пытаюсь вырулить с помощью себя. Но это не всегда получается. Когда я понимаю, что фотограф не видит кадра. Я просто немножко понимаю о фотографии. И если вижу, что, съёмка не с того угла, не так свет падает, — пытаюсь с помощью своего тела исправлять эту ситуацию. Мне хочется такой съёмки, где будет участвовать два человека, а не один.

Борис: Сколько стран ты объездила? Где ты была вообще? С работой?

Ира: Чуть-чуть совсем. Я не успела объездить те страны, которые хотелось бы. На этот год у меня были грандиозные планы. И ничего не осуществилось. Но я была в Швейцарии, в Германии, во Франции, в Бельгии. Всё, наверное.

Борис: Были экстремально позитивные или просто экстремальные впечатления от поездок?

Ира: Швейцария была в целом впечатляющей по пейзажам. Это очень красиво. Я еду на съёмку, три часа в одну сторону по прекрасным местам. Где-то там реки, озёра, горы – смотрю и восхищаюсь. Это было очень красиво.

Борис: Ты снимала?

Ира: Снимала чуть-чуть.

Борис: Было ли такое, что ты на съёмке, где ты приходишь в роли модели, берёшь фотоаппарат, и становишься с другой стороны?

Ира: Нет.

Борис: А ты бы хотела сама снимать «ню»?

Ира: Ну, сейчас я сама себя снимаю иногда лучше, чем некоторые фотографы (смеется). А другого человека мне, наверное, будет сложно снимать. Хотя у меня есть знакомая «ню» модель, которая согласится на съёмку со мной. Я попробую, но у меня не хватает мужества. Я боюсь просто сказать: «Вот, сейчас я тебя сниму. Все будет классно», а в итоге ничего не получится. У меня уже был такой опыт. Мне страшно разочаровать другого человека.

Борис: А если человек придёт и скажет: «Да, пофиг, ну, не получится, и ладно, мы просто попробовали»? Хочется?

Ира: Да-да. Да, я не против.

Борис: Я видел как ты работаешь на съемочной площадке. Ты готова впахивать. У тебя такой подход вообще, в принципе, ко всему в жизни или это проявляется только на съёмочной?

Ира: Ко всему, пожалуй.

Борис: Ты перфекционист или нет?

Ира: Нет. Я на работу прихожу работать. И не понимаю, как можно по-другому. То есть, если я прихожу, то перехожу на съёмку. Есть все договорённости. Мне заплатят за это. Как я могу делать что-то другое? Я пришла работать. Даже если мне плохо, я буду работать.

Борис: Ты сказала, что один из страхов – это не реализоваться в жизни. В чем ты видишь реализацию?

Ира: Я имею ввиду, что я до сих пор не поняла, к чему я хочу прийти, когда вырасту.

Борис: А сколько тебе?

Ира: Двадцать восемь. И я до сих пор не понимаю, чего я хочу от жизни. Вот я живу сегодняшним днём, занимаюсь тем делом, которое мне нравится сейчас, и я боюсь думать о том, что будет дальше, чем я буду заниматься. Потому что я и фотографировала, я и работала администратором, когда жила в Донецке. Потом я решила стать моделью. Потом я ещё чем-то занималась. То есть я до сих пор не понимаю, что я буду делать дальше. Вот это мой главный страх. И есть некое давление со стороны родителей, со стороны брата, чтобы я бралась за ум и, грубо говоря, перестала сниматься голенькой, как это называется у моего старшего брата. (смеется)

Борис: Окей. А чем плохо то, что ты не знаешь, что дальше?

Ира: Ну… я считаю, что это плохо. Нормальные люди к двадцати восьми годам, понимают, чем они хотят заниматься. А я нет. У кого-то дети, семья. А я… а я – нет.

Борис: А ты хочешь – дети, семья?

Ира: Пока нет. Я думаю, через несколько лет да, но не сейчас. Сейчас я к этому не готова.

Борис: Что изменится через несколько лет?

Ира: Я надеюсь, что я пойму куда двигаться, и как-то устаканится всё в жизни. Потому что сейчас это – уехала, приехала, нет стабильности. Я не думаю, что сейчас это хорошая идея.

Борис: А может домохозяйка просто?

Ира: Нет. Это неинтересно.

Борис: А что интересно…

Ира: Я должна тоже как-то участвовать в семейной жизни. Домохозяйка – недостаточно для меня.

Борис: А ты любишь вообще… готовить, убирать? У тебя дома всё по полочкам, аккуратненько?

Ира: Люблю готовить, люблю убирать, но на полочках у меня не всегда всё аккуратненько. Я стремлюсь сделать красивую еду, потому что это вызывает такие тёплые чувства, когда на тарелочке есть и красненькое, и зелёненькое и красивый кусочек мяса… Я отдыхаю в эти моменты.

Борис: От чего еще кайфуешь и на чём отдыхаешь?

Ира: Кино и творческие съёмки. Пожалуй, и еда. Я люблю мясо. Когда я ем мясо, я отдыхаю. (смеется).